«Ты знаешь, что книжки могут стать бинтом и гипсом?»
пятница, 23 февраля 2024
"Не уходи от меня, ибо горе близко и помочь мне некому"
"Друзья всегда забывают тех, кто несчастен"
"Друзья всегда забывают тех, кто несчастен"
"Я хочу, чтоб у меня остался след от тебя, который сохранится даже тогда, когда в мире больше не будет электрического тока"
"Тебе только кажется, что это так просто. Это ты плохо знаешь мужчин, -ответила подруга. - Женщины могут симулировать оргазм,
а мужчины умеют симулировать отношения"
P.S. Ну и близко не стояло к первой книге. Такое, сомнительное.
"Тебе только кажется, что это так просто. Это ты плохо знаешь мужчин, -ответила подруга. - Женщины могут симулировать оргазм,
а мужчины умеют симулировать отношения"
P.S. Ну и близко не стояло к первой книге. Такое, сомнительное.
суббота, 14 октября 2023
- Знаешь что, Мартина, сходи-ка ты как-нибудь в этом своем Щитно на озеро, поймай золотую рыбку. И тогда убедишься,
что даже она не даст тебе такого мужика.
Потому что твой мир не имеет ничего общего с почтовым адресом. Это не столько географические составляющие, сколько люди, с которыми встречаешься, события, в которых участвуешь, и воспоминания, которые хочется оставить при себе.
что даже она не даст тебе такого мужика.
Потому что твой мир не имеет ничего общего с почтовым адресом. Это не столько географические составляющие, сколько люди, с которыми встречаешься, события, в которых участвуешь, и воспоминания, которые хочется оставить при себе.
Таня дала мне понять, что неумение страдать - то тоже страдание.
Ненавижу лифты - уезжаешь в ним ты.
Я сдерживался, чтобы не изнасиловать её, она - чтобы не разрыдаться. Между нами, как говорится, зарождалась любовь.
Ненавижу лифты - уезжаешь в ним ты.
Я сдерживался, чтобы не изнасиловать её, она - чтобы не разрыдаться. Между нами, как говорится, зарождалась любовь.
Потому что, по скромному моему разумению, Бог очень одиноким себя чувствовал, вот и создал Жизнь.
Вот напишешь две страницы страницы - и в эти две страницы пять трагедий впихнешь.
Я, Нуша, про любовь так складно и красиво не умею, как Фромм или Хорни, но внутренне чувствую, что любовь - это
неутолимое желание с любимым человеком общаться, бесконечно общаться.
Я поняла, что я его люблю - как никого и никогда на свете. И хочу родить ему ребенка, а лучше двоих. И хочу резать
для него хлеб, тереть ему спину, укрывать ночью одеялом. Так иногда случается, что приходит к мужчине и женщине Любовь -
и все остальные любови, что были до нее и которых не было на самом деле, но которые только грезились - она все их стирает, как не было.
И ты хочешь, чтобы человек был только твоим, твоим и ничьим больше. Навсегда.
А мы ведь терпеть не можем сказки со счастливым концом, когда они не про нас.
Вот напишешь две страницы страницы - и в эти две страницы пять трагедий впихнешь.
Я, Нуша, про любовь так складно и красиво не умею, как Фромм или Хорни, но внутренне чувствую, что любовь - это
неутолимое желание с любимым человеком общаться, бесконечно общаться.
Я поняла, что я его люблю - как никого и никогда на свете. И хочу родить ему ребенка, а лучше двоих. И хочу резать
для него хлеб, тереть ему спину, укрывать ночью одеялом. Так иногда случается, что приходит к мужчине и женщине Любовь -
и все остальные любови, что были до нее и которых не было на самом деле, но которые только грезились - она все их стирает, как не было.
И ты хочешь, чтобы человек был только твоим, твоим и ничьим больше. Навсегда.
А мы ведь терпеть не можем сказки со счастливым концом, когда они не про нас.
Они часами поверяли друг другу свои мечты – он хотел посмотреть мир, она – выучиться на художницу, и однажды душной августовской ночью они наконец-то стали близки. Три недели спустя она уехала, забрав с собой часть его души и остаток лета.
Просто не мог позволить, чтобы в один прекрасный день кто-то срубил наш дуб и наделал из него кухонных шкафчиков.
И я решил все изменить. Я стал Магелланом, Колумбом, исследующим невероятные загадки человеческого мозга, и мало-помалу нашел свой путь. Открыл то, что знает каждый ребенок: наша длинная жизнь – лишь совокупность множества маленьких жизней, каждая длиной в один день. И каждый день нужно прожить в любви и красоте, любуясь цветами и птицами, наслаждаясь стихами. День, проведенный в беседах, день, когда ты можешь любоваться закатом и ощущать прохладу ветра, нельзя назвать потерянным. Последнее время я считаю, что жизнь не прошла даром, если мне просто удается посидеть на скамейке с любимой, положив руку ей на колено.
Просто не мог позволить, чтобы в один прекрасный день кто-то срубил наш дуб и наделал из него кухонных шкафчиков.
И я решил все изменить. Я стал Магелланом, Колумбом, исследующим невероятные загадки человеческого мозга, и мало-помалу нашел свой путь. Открыл то, что знает каждый ребенок: наша длинная жизнь – лишь совокупность множества маленьких жизней, каждая длиной в один день. И каждый день нужно прожить в любви и красоте, любуясь цветами и птицами, наслаждаясь стихами. День, проведенный в беседах, день, когда ты можешь любоваться закатом и ощущать прохладу ветра, нельзя назвать потерянным. Последнее время я считаю, что жизнь не прошла даром, если мне просто удается посидеть на скамейке с любимой, положив руку ей на колено.
четверг, 11 мая 2023
У меня такое ощущение, что все эти звуки водружают мне на голову корону королевы Города Мигрени.
Тот, кого ты любишь, и тот, кто любит тебя никогда не могут быть одним человеком.
Бренди постоянно повторяет, что хоть валиум и не убивает боль, но помогает не обращать на неё внимание. Вот в чем его ценность.
P.S. Такой гадкий, но вместе с тем обворожительный Чак.
Многих тошнит от его книг и стиля, а по мне он душечка, просто слегка наркоман и псих.
А я люблю психов. До мурашек. Уррр
"Мне всегда говорили, что рассказ должен трогать читателей, на уровне внутренних органов,
должен разбивать сердце и вызывать легкую тошноту". Чак сам отвечает на вопрос почему и это круто.
Тот, кого ты любишь, и тот, кто любит тебя никогда не могут быть одним человеком.
Бренди постоянно повторяет, что хоть валиум и не убивает боль, но помогает не обращать на неё внимание. Вот в чем его ценность.
P.S. Такой гадкий, но вместе с тем обворожительный Чак.
Многих тошнит от его книг и стиля, а по мне он душечка, просто слегка наркоман и псих.
А я люблю психов. До мурашек. Уррр
"Мне всегда говорили, что рассказ должен трогать читателей, на уровне внутренних органов,
должен разбивать сердце и вызывать легкую тошноту". Чак сам отвечает на вопрос почему и это круто.
Это было слово падение в бездну с края земли. Словно у земли вдруг образовался край.
- Значит, я ужасно неразборчив. Никогда не отправляюсь в постель с теми, кого люблю.
И я вдруг осознала, как печальна жизнь, которую он ведет. Как и сестра его, и тетка, эти жалкие, несчастные люди.
И их родственники в Австралии. Почувствовала тяжкую, тупую, всепоглощающую безнадежность такой жизни.
Слово люди на рисунках Генри Мура, в темных туннелях метро, во время немецкой бомбежки.
Им не надо видеть; чувствовать; танцевать; рисовать; плакать; слушать музыку; ощущать мир вокруг и западный ветер...
им не дано быть в истинном смысле этого слова.
Всего три слова.
Я люблю вас.
Они прозвучали так безнадежно.
Будто он сказал: "Я болен раком".
Вот и вся его сказка.
Люблю честность, свободолюбие, стремление отдавать. Созидать и творчество. Жизнь взахлеб.
Люблю всё, что противоположно пассивному наблюдательству, подражательству, омертвению души.
P.S. На троечку знакомство с Фаулзом прошло, дружбы не сложилось.
Но я люблю все книги, которые ты подарил.
- Значит, я ужасно неразборчив. Никогда не отправляюсь в постель с теми, кого люблю.
И я вдруг осознала, как печальна жизнь, которую он ведет. Как и сестра его, и тетка, эти жалкие, несчастные люди.
И их родственники в Австралии. Почувствовала тяжкую, тупую, всепоглощающую безнадежность такой жизни.
Слово люди на рисунках Генри Мура, в темных туннелях метро, во время немецкой бомбежки.
Им не надо видеть; чувствовать; танцевать; рисовать; плакать; слушать музыку; ощущать мир вокруг и западный ветер...
им не дано быть в истинном смысле этого слова.
Всего три слова.
Я люблю вас.
Они прозвучали так безнадежно.
Будто он сказал: "Я болен раком".
Вот и вся его сказка.
Люблю честность, свободолюбие, стремление отдавать. Созидать и творчество. Жизнь взахлеб.
Люблю всё, что противоположно пассивному наблюдательству, подражательству, омертвению души.
P.S. На троечку знакомство с Фаулзом прошло, дружбы не сложилось.
Но я люблю все книги, которые ты подарил.
«Вырежи на мне птицу, серебряного пера, от рожденья
правую, не боящуюся ни шторма, ни голода, ни обвала.
Вырежи и залей самой жгучей своей растравою, чтоб
поглубже въедалась, помедленней заживала. Пусть она
будет, Господи, мне наградою, пусть в ней вечно таится
искомая мною сила. Пусть бы из холодного ада, куда
я падаю, за минуту до мрака она меня выносила.»
«для того нам и дали тяжести, даже боли,
чтобы мы что-то весили.
не упали.»
«для меня ничто не было святым, кроме твоего смеха
он вскипал, что-то горькое обнажив, на секунду, малость
я был только тогда и жив, когда ты смеялась»
«а пришлют из небесного ведомства
повесточку треугольную —
и мы наконец разъедемся
с моей болью»
«отцепится безобразное желание бро —
сить жить, и я присвою, отпраздную, что праздновать
надлежит. забуду носить обиду мою на нашу больную
связь, и вот тогда и выдумаю кого-нибудь лучше вас.»
P.S. Это невероятно космические ощущения, когда человек думает как ты,
только ещё обладает уникальным даром об этом красиво написать.
Чудесная невероятная Верочка.
Люблю безумно.
правую, не боящуюся ни шторма, ни голода, ни обвала.
Вырежи и залей самой жгучей своей растравою, чтоб
поглубже въедалась, помедленней заживала. Пусть она
будет, Господи, мне наградою, пусть в ней вечно таится
искомая мною сила. Пусть бы из холодного ада, куда
я падаю, за минуту до мрака она меня выносила.»
«для того нам и дали тяжести, даже боли,
чтобы мы что-то весили.
не упали.»
«для меня ничто не было святым, кроме твоего смеха
он вскипал, что-то горькое обнажив, на секунду, малость
я был только тогда и жив, когда ты смеялась»
«а пришлют из небесного ведомства
повесточку треугольную —
и мы наконец разъедемся
с моей болью»
«отцепится безобразное желание бро —
сить жить, и я присвою, отпраздную, что праздновать
надлежит. забуду носить обиду мою на нашу больную
связь, и вот тогда и выдумаю кого-нибудь лучше вас.»
P.S. Это невероятно космические ощущения, когда человек думает как ты,
только ещё обладает уникальным даром об этом красиво написать.
Чудесная невероятная Верочка.
Люблю безумно.
вторник, 25 апреля 2023
Когда бедствия, и унижения, и смерть — все, что могут послать бог и дьявол, — ничто не в силах было разлучить нас, ты сделала это сама по доброй воле. Не я разбил твое сердце — его разбила ты; и, разбив его, разбила и мое. Тем хуже для меня, что я крепкий. Разве я могу жить? Какая это будет жизнь, когда тебя… О боже! Хотела бы ты жить, когда твоя душа в могиле?
Ей лучше умереть, чем быть постоянной обузой и сеять кругом несчастье.
Ты сказала, что я тебя убил, так преследуй же меня! Убитые, я верю, преследуют убийц. Я знаю, призраки бродят порой по земле! Будь со мной всегда... прими какой угодно образ... Сведи меня с ума, только не оставляй меня в этой бездне, где я не могу тебя найти! О боже! Этому нет слов! Я не могу жить без жизни моей! Не могу жить без моей души!
Я должна была бы чувствовать себя хорошо, но вы так долго оставляли меня одну бороться со смертью, что я чувствую и вижу одну лишь смерть.
Она во мне.
Если все прочее сгинет, а он останется - я не исчезну из бытия; если же все прочее останется, но не станет его, вселенная для меня обратится в нечто огромное и чужое, и я уже не буду больше ее частью.
P.S. «Это истинная тайна: как смогло человеческое существо предпринять попытку прочесть такую книгу, как эта, и не совершить самоубийства, не закончив и дюжины глав. В ней грубый порок и противоестественные ужасы слились воедино».
Ей лучше умереть, чем быть постоянной обузой и сеять кругом несчастье.
Ты сказала, что я тебя убил, так преследуй же меня! Убитые, я верю, преследуют убийц. Я знаю, призраки бродят порой по земле! Будь со мной всегда... прими какой угодно образ... Сведи меня с ума, только не оставляй меня в этой бездне, где я не могу тебя найти! О боже! Этому нет слов! Я не могу жить без жизни моей! Не могу жить без моей души!
Я должна была бы чувствовать себя хорошо, но вы так долго оставляли меня одну бороться со смертью, что я чувствую и вижу одну лишь смерть.
Она во мне.
Если все прочее сгинет, а он останется - я не исчезну из бытия; если же все прочее останется, но не станет его, вселенная для меня обратится в нечто огромное и чужое, и я уже не буду больше ее частью.
P.S. «Это истинная тайна: как смогло человеческое существо предпринять попытку прочесть такую книгу, как эта, и не совершить самоубийства, не закончив и дюжины глав. В ней грубый порок и противоестественные ужасы слились воедино».
понедельник, 17 апреля 2023
Поцелуй в губы — это как будто кто-то трогает тебя за сердце. Это как будто ты трогаешь за сердце другого человека. Это как будто встреча, но на других частотах — не знаю, будто это встреча планет. Будто на сердце у тебя распускается цветок. Будто ты падаешь в бес- конечность Вселенной. Завершение поцелуя — это будто только что пробило 12 и наступил Новый год, будто небо взорвалось звездами
и рассыпалось огнями, тающими по пути, будто заплакал впервые только что родившийся ребенок, будто выпал снег, будто ты летал в космос и теперь вот вернулся назад, приземлился — открыл глаза. И ты стоишь, впечатленный этим путешествием, где вы только что побывали вдвоем, и описать его никак не выходит (и поэтому я, хоть и стараюсь, тоже не могу описать — извини).
И тем сильнее лопается бутон пиона и медленнее раскрывается лепестками твое сердце, и тем ярче взрывается звезда, тем даль- ше ты летишь в бесконечную пропасть — чем больше ты знаешь и любишь этого человека, который только что сделал первое (или встречное) движение к тебе — как приглашение к путешествию в космос — вдвоем.
Так я целую и так целуют меня.
Ну, а куда и как мы полетим, чувак, если я тебя вообще не знаю и не люблю, если это просто рот. Я не могу так, у меня так не получается. Мне так не нравится, не подходит. Такие дела)
Он так обнимал меня, будто я самый родной ему на свете человек. Понимаешь? Он так тепло и крепко меня обнимал. Я подумала даже: эй. Так не обнимают малознакомых людей. Так обнимал, будто не меня обнимает, а какую-то свою внутреннюю тотальную любовь. В общем, он горячий чувак, понимаешь? Не просто теплый, а раска- ленный.
— Извини, я буду уходить, а ты держись.
И он уйдет (потому что он порядочный мужчина), и я буду держать- ся — преимущественно за воздух (очень хорошая опора) и (иногда) за других людей. Я стану запихивать их в дыру у себя в груди, чтобы не чувствовать пустоту. Хотя если бы (как известно) я оставила ее пустой, то во время бега раздавался бы классный свистящий звук.
«Будет так, как я сказал, потому что я мужик», — я хохотала. Я думала, что это шутка, что мы так играем, но оказалось, он был серьезен. Я от такого отвыкла и уже вряд ли когда-нибудь промолчу в ущерб себе просто потому, что передо мной мужчина. И я точно не буду терпеть ни в каких отношениях просто потому, что я женщина. Да, есть компромиссы, внутренняя работа, подстройки, но я буду учиться договариваться только с тем человеком, с которым мне будет лучше, чем без него. И который будет чувствовать то же самое по отношению ко мне.
Вова (мой лучший друг) всегда знает, когда я кого-то себе завела (чаще всего в голове, реже снаружи). Это заметно: я отсоединяюсь, перестаю с ним делиться и начинаю «проводить время» с кем-то другим. Это может быть всего лишь полугодовая ежедневная пере- писка с кем-нибудь или ложная дружба/ситуэйшеншип — когда со мной дружат, а я принимаю это (не без повода) за что-то большее, то есть не большее, ведь мало что может быть больше дружбы, а другое.
и стало ясно, что не складывается у нас потому, что у меня есть Вова, а не все остальные
)))
— Ты понимаешь, что живешь с ним, а не со мной? Ты всегда знаешь, что он тебя поддержит, даже если ты не права. (Это неправда.) Если что не так, ты бежишь к нему. (Это правда.) Если бы ты могла от Вовы родить, ты бы мне с ним, наверное, изменяла, — говорил он.
— Если бы я могла от Вовы родить, не было бы никакого тебя.
P.S. Радмира - это любовь с первой строчки.
Даже потрошить на цитаты не хочется её.
Гениальная идея и гениальное воплощение её в книгу.
и рассыпалось огнями, тающими по пути, будто заплакал впервые только что родившийся ребенок, будто выпал снег, будто ты летал в космос и теперь вот вернулся назад, приземлился — открыл глаза. И ты стоишь, впечатленный этим путешествием, где вы только что побывали вдвоем, и описать его никак не выходит (и поэтому я, хоть и стараюсь, тоже не могу описать — извини).
И тем сильнее лопается бутон пиона и медленнее раскрывается лепестками твое сердце, и тем ярче взрывается звезда, тем даль- ше ты летишь в бесконечную пропасть — чем больше ты знаешь и любишь этого человека, который только что сделал первое (или встречное) движение к тебе — как приглашение к путешествию в космос — вдвоем.
Так я целую и так целуют меня.
Ну, а куда и как мы полетим, чувак, если я тебя вообще не знаю и не люблю, если это просто рот. Я не могу так, у меня так не получается. Мне так не нравится, не подходит. Такие дела)
Он так обнимал меня, будто я самый родной ему на свете человек. Понимаешь? Он так тепло и крепко меня обнимал. Я подумала даже: эй. Так не обнимают малознакомых людей. Так обнимал, будто не меня обнимает, а какую-то свою внутреннюю тотальную любовь. В общем, он горячий чувак, понимаешь? Не просто теплый, а раска- ленный.
— Извини, я буду уходить, а ты держись.
И он уйдет (потому что он порядочный мужчина), и я буду держать- ся — преимущественно за воздух (очень хорошая опора) и (иногда) за других людей. Я стану запихивать их в дыру у себя в груди, чтобы не чувствовать пустоту. Хотя если бы (как известно) я оставила ее пустой, то во время бега раздавался бы классный свистящий звук.
«Будет так, как я сказал, потому что я мужик», — я хохотала. Я думала, что это шутка, что мы так играем, но оказалось, он был серьезен. Я от такого отвыкла и уже вряд ли когда-нибудь промолчу в ущерб себе просто потому, что передо мной мужчина. И я точно не буду терпеть ни в каких отношениях просто потому, что я женщина. Да, есть компромиссы, внутренняя работа, подстройки, но я буду учиться договариваться только с тем человеком, с которым мне будет лучше, чем без него. И который будет чувствовать то же самое по отношению ко мне.
Вова (мой лучший друг) всегда знает, когда я кого-то себе завела (чаще всего в голове, реже снаружи). Это заметно: я отсоединяюсь, перестаю с ним делиться и начинаю «проводить время» с кем-то другим. Это может быть всего лишь полугодовая ежедневная пере- писка с кем-нибудь или ложная дружба/ситуэйшеншип — когда со мной дружат, а я принимаю это (не без повода) за что-то большее, то есть не большее, ведь мало что может быть больше дружбы, а другое.
и стало ясно, что не складывается у нас потому, что у меня есть Вова, а не все остальные
)))— Ты понимаешь, что живешь с ним, а не со мной? Ты всегда знаешь, что он тебя поддержит, даже если ты не права. (Это неправда.) Если что не так, ты бежишь к нему. (Это правда.) Если бы ты могла от Вовы родить, ты бы мне с ним, наверное, изменяла, — говорил он.
— Если бы я могла от Вовы родить, не было бы никакого тебя.
P.S. Радмира - это любовь с первой строчки.
Даже потрошить на цитаты не хочется её.
Гениальная идея и гениальное воплощение её в книгу.
Театр — это жизнь! И, как всякая жизнь, он одномоментен, неповторим. Точно такого мгновения никогда больше не будет, оно неостановимо, и именно поэтому прекрасно. Вы, фаусты, мечтающие остановить прекрасное мгновение, не возьмете в толк, что зафиксировать красоту нельзя, она тут же умрет. Об этом и пьеса, которую мы сегодня сыграли! Поймите, Андрей Гордеевич, вечность и бессмертие — враги искусства, я боюсь их! Спектакль может быть хорошим или плохим, но он живой. А фильма — это муха в янтаре. Совсем как живая, только мертвая.
Если мужчина любит, он не может не чувствовать, что ты отчаянно, безумно в нем нуждаешься. Мало ли, что ты сказала и как себя повела. Слова — это всего лишь слова, а поступки бывают импульсивны.
Чудесная взвинченность! Рецепт успеха: натягивать струну до предела, но не обрывать!»
Да разве важно, по какой именно прихоти судьбы на тебя обрушивается любовь? Она приходит, распахивает дверь. Твое привычное жилище вдруг
озаряется нестерпимым светом. Ты по-иному смотришь на себя, на свою жизнь, и тебе не нравится то, что ты видишь. Можно прикинуться бывалым кавалером и превратить всё в галантное приключение; глядишь, сияние притухнет. Можно вытолкать непрошеную гостью за порог и повернуть ключ; через некоторое время жилище вновь погрузится в привычный мрак. Можно, переполошившись, выпрыгнуть в окно и бежать на край света. Я, собственно, попробовал сделать и то, и другое, и третье. А теперь нужно испытать еще одно средство — просто сделать шаг навстречу и не отводить глаз. Это требует мужества».
Если мужчина любит, он не может не чувствовать, что ты отчаянно, безумно в нем нуждаешься. Мало ли, что ты сказала и как себя повела. Слова — это всего лишь слова, а поступки бывают импульсивны.
Чудесная взвинченность! Рецепт успеха: натягивать струну до предела, но не обрывать!»
Да разве важно, по какой именно прихоти судьбы на тебя обрушивается любовь? Она приходит, распахивает дверь. Твое привычное жилище вдруг
озаряется нестерпимым светом. Ты по-иному смотришь на себя, на свою жизнь, и тебе не нравится то, что ты видишь. Можно прикинуться бывалым кавалером и превратить всё в галантное приключение; глядишь, сияние притухнет. Можно вытолкать непрошеную гостью за порог и повернуть ключ; через некоторое время жилище вновь погрузится в привычный мрак. Можно, переполошившись, выпрыгнуть в окно и бежать на край света. Я, собственно, попробовал сделать и то, и другое, и третье. А теперь нужно испытать еще одно средство — просто сделать шаг навстречу и не отводить глаз. Это требует мужества».
воскресенье, 18 сентября 2022
У мужчины есть право на гнев, но нет права на депрессию. Только психи и бабы могут потерять волю к жизни, заболеть духом, а не телом.
Раньше, когда меня спрашивали об отношении к феминизму, я отвечала, что не могу поддержать это достойное
движение, потому что оно подразумевает равные с мужчинами права, а на это я пойти не могу – мужчины равенства не заслуживают, кто ж им даст.
Кроме того, я услышала теорию о людях-ключах: когда ты что-то вроде стола с множеством ящиков, а другие люди для тебя ключи. Человек тем ценней, чем больше твоих ящиков он способен открыть – а значит, тем ярче ты сможешь с его помощью проявиться. Кто-то способен находить тайники, о которых ты сам не подозревал. Есть люди-отмычки, вкрадывающиеся туда, где их не ждали. Есть люди-ломы, способные только разворотить и разграбить.
Он из тех, кто мыслит в формате «любить нельзя жениться», и где бы ни стояла запятая в этой фразе, вам придётся плохо.
ребенок получает базовую уверенность в том, что в мире есть, по крайней мере, один человек, которому можно довериться. Требовательный, небезупречный, совершающий ошибки – но это его человек. Пожалуй, это лучшее, что может дать мама.
бывают, знаете ли, такие ножки, что их бесконтрольное обнажение может нанести мужчине травму, несовместимую с потенцией.
Она хочет только одного – безопасности, во всех возможных аспектах этого слова. Безопасности в мужском мире, который жёстко обращается с женщинами. Экономической безопасности – однажды она пожелает иметь детей, и лучше бы не рожать их
в коробку от телевизора. Эмоциональной безопасности – чтобы позволить себе близость с этим человеком и не быть наказанной за свои мысли, переживания, страхи и любовь. И безопасности рядом с ним самим – она должна быть уверена, что её не ударит, не предаст и не оскорбит самый близкий мужчина. И если «социальные» пункты она как-нибудь способна обеспечить себе сама, то остальное партнёр должен обещать ей твёрдо
Радость должна быть внутри вас, тогда остальное случится как-нибудь само. Ведь чудеса чаще происходят со счастливыми людьми, британские учёные наверняка скоро это подтвердят.
Но со временем поняла про любовь и другое. Это очень медленные качели, которым нужно раскачиваться годы, чтобы от прохладной искрящейся очарованности подняться до бессловесного ровного жара, который привычно согревает полжизни. И если он вдруг гаснет, оказывается, что ты без него не умеешь. И самое паршивое, что с этих качелей нельзя соскочить, побегать и вернуться на прежнюю высоту.
счастье в любом случае не навсегда, оно неизбежно короче жизни.
Раньше, когда меня спрашивали об отношении к феминизму, я отвечала, что не могу поддержать это достойное
движение, потому что оно подразумевает равные с мужчинами права, а на это я пойти не могу – мужчины равенства не заслуживают, кто ж им даст.
Кроме того, я услышала теорию о людях-ключах: когда ты что-то вроде стола с множеством ящиков, а другие люди для тебя ключи. Человек тем ценней, чем больше твоих ящиков он способен открыть – а значит, тем ярче ты сможешь с его помощью проявиться. Кто-то способен находить тайники, о которых ты сам не подозревал. Есть люди-отмычки, вкрадывающиеся туда, где их не ждали. Есть люди-ломы, способные только разворотить и разграбить.
Он из тех, кто мыслит в формате «любить нельзя жениться», и где бы ни стояла запятая в этой фразе, вам придётся плохо.
ребенок получает базовую уверенность в том, что в мире есть, по крайней мере, один человек, которому можно довериться. Требовательный, небезупречный, совершающий ошибки – но это его человек. Пожалуй, это лучшее, что может дать мама.
бывают, знаете ли, такие ножки, что их бесконтрольное обнажение может нанести мужчине травму, несовместимую с потенцией.
Она хочет только одного – безопасности, во всех возможных аспектах этого слова. Безопасности в мужском мире, который жёстко обращается с женщинами. Экономической безопасности – однажды она пожелает иметь детей, и лучше бы не рожать их
в коробку от телевизора. Эмоциональной безопасности – чтобы позволить себе близость с этим человеком и не быть наказанной за свои мысли, переживания, страхи и любовь. И безопасности рядом с ним самим – она должна быть уверена, что её не ударит, не предаст и не оскорбит самый близкий мужчина. И если «социальные» пункты она как-нибудь способна обеспечить себе сама, то остальное партнёр должен обещать ей твёрдо
Радость должна быть внутри вас, тогда остальное случится как-нибудь само. Ведь чудеса чаще происходят со счастливыми людьми, британские учёные наверняка скоро это подтвердят.
Но со временем поняла про любовь и другое. Это очень медленные качели, которым нужно раскачиваться годы, чтобы от прохладной искрящейся очарованности подняться до бессловесного ровного жара, который привычно согревает полжизни. И если он вдруг гаснет, оказывается, что ты без него не умеешь. И самое паршивое, что с этих качелей нельзя соскочить, побегать и вернуться на прежнюю высоту.
счастье в любом случае не навсегда, оно неизбежно короче жизни.
Может, для вас это и звучит отвратительно, Уилл Трейнор, но, как ни странно, не все девушки одеваются, чтобы понравиться мужчинам.
Иногда, Кларк, вы единственное, ради чего я встаю по утрам.
– Я призналась, что люблю его, – прошептала она. – А он ответил, что этого недостаточно. – Ее глаза были большими и печальными. – Как мне теперь с этим жить?
Я дала понять, что он исцелил мою душу, сам того не подозревая, и уже поэтому я буду вечно ему благодарна.
Иногда, Кларк, вы единственное, ради чего я встаю по утрам.
– Я призналась, что люблю его, – прошептала она. – А он ответил, что этого недостаточно. – Ее глаза были большими и печальными. – Как мне теперь с этим жить?
Я дала понять, что он исцелил мою душу, сам того не подозревая, и уже поэтому я буду вечно ему благодарна.
Это именно то, чего большинство людей не видят. Они заперты в каменных мешках городов, в крохотных коробках домов, среди шума и дыма. А здесь ты можешь дышать полной грудью. И не слышишь бесконечных разговоров мегаполиса. И никто, кроме Господа, на тебя не смотрит. Только ты, и деревья, и птицы, и река, и небо, и свобода… Находиться в горах полезно для души.
А Элис сидела на качелях, слушала стрекотание сверчков и мысленно задавала себе вопрос: как в доме, полном людей, можно чувствовать себя самым одиноким человеком на земле?
Несмотря на общество других библиотекарей, Элис с трудом выдерживала груз одиночества, от непосильной тяжести которого хотелось рыдать. В основном она проводила время одна в горах и в некоторые дни больше общалась со своей лошадью, чем с каким-либо другим существом. И если раньше бескрайние просторы дарили ей желанное чувство свободы, то теперь лишь усиливали ощущение изоляции.
Элис оцепенела, ее вдруг охватило непреодолимое желание поделиться своими переживаниями с другим живым существом. Рассказать о выматывающих душу опустошающих одиноких ночах, о свинцовой тяжести на сердце, которой ей доселе еще не приходилось испытывать, о чувстве невосполнимой утраты, словно она совершила чудовищную ошибку и возврата к прошлому больше нет. Рассказать, что она до смерти боится выходных дней, поскольку, кроме этих гор, этих лошадей и этих книг, у неё в жизни вообще ничего не осталось.
— Ты ведь вернёшься домой?
И никаких тебе: "Мы все уладим, все обсудим. Я люблю тебя и так волновался, что всю ночь не спал."
— Элис?!
И никаких тебе: "Мы переедем и будем жить отдельно. Начнем сначала. Элис, мне плохо без тебя."
— Нет, Беннетт, я к тебе не вернусь.
P.S. Только эпилог дал ответ на мой вопрос, почему меня так торкнуло. Это реальность, автор писала этот роман проживая его, и именно поэтому, я как-будто бы тоже покаталась на лошади где-то там далеко в горах в этом богом забытом Кентукки, поработала библиотекарем и узнала о новых книгах, влюбилась в потрясающего Фреда, который читает стихи, варит кофе по утрам и невероятно вкусно готовит, хотела выстрелить из двухстволки в этого мерзкого Ван Клива, способного ударить женщину, бесилась вместе с главными героинями от жёсткого несправедливого мира, переполненного сексизмом и чуждыми мне стереотипами, задумалась о том, что счастье оно всегда в простых вещах, например в ночных светлячках, которыми любуешься катаясь на качели с кем-то за ручку или в мужской вкусно пахнущей рубашке, которая круче любой пижамы…
А Элис сидела на качелях, слушала стрекотание сверчков и мысленно задавала себе вопрос: как в доме, полном людей, можно чувствовать себя самым одиноким человеком на земле?
Несмотря на общество других библиотекарей, Элис с трудом выдерживала груз одиночества, от непосильной тяжести которого хотелось рыдать. В основном она проводила время одна в горах и в некоторые дни больше общалась со своей лошадью, чем с каким-либо другим существом. И если раньше бескрайние просторы дарили ей желанное чувство свободы, то теперь лишь усиливали ощущение изоляции.
Элис оцепенела, ее вдруг охватило непреодолимое желание поделиться своими переживаниями с другим живым существом. Рассказать о выматывающих душу опустошающих одиноких ночах, о свинцовой тяжести на сердце, которой ей доселе еще не приходилось испытывать, о чувстве невосполнимой утраты, словно она совершила чудовищную ошибку и возврата к прошлому больше нет. Рассказать, что она до смерти боится выходных дней, поскольку, кроме этих гор, этих лошадей и этих книг, у неё в жизни вообще ничего не осталось.
— Ты ведь вернёшься домой?
И никаких тебе: "Мы все уладим, все обсудим. Я люблю тебя и так волновался, что всю ночь не спал."
— Элис?!
И никаких тебе: "Мы переедем и будем жить отдельно. Начнем сначала. Элис, мне плохо без тебя."
— Нет, Беннетт, я к тебе не вернусь.
P.S. Только эпилог дал ответ на мой вопрос, почему меня так торкнуло. Это реальность, автор писала этот роман проживая его, и именно поэтому, я как-будто бы тоже покаталась на лошади где-то там далеко в горах в этом богом забытом Кентукки, поработала библиотекарем и узнала о новых книгах, влюбилась в потрясающего Фреда, который читает стихи, варит кофе по утрам и невероятно вкусно готовит, хотела выстрелить из двухстволки в этого мерзкого Ван Клива, способного ударить женщину, бесилась вместе с главными героинями от жёсткого несправедливого мира, переполненного сексизмом и чуждыми мне стереотипами, задумалась о том, что счастье оно всегда в простых вещах, например в ночных светлячках, которыми любуешься катаясь на качели с кем-то за ручку или в мужской вкусно пахнущей рубашке, которая круче любой пижамы…
воскресенье, 13 марта 2022
сегодня мужчину можно кастрировать без скальпеля, одной фразой: «Я бы предпочла, чтобы ты был моим другом, а не любовником».
Четыре тысячи слов, которые в течение дня произносит мужчина, не идут ни в какое сравнение с тридцатью пятью тысячами слов, ежедневно выпаливаемых женщинами.
Пока что самым лучшим афродизиаком остается любовь. К счастью…
Люди, которых редко обнимают, чаще болеют и быстрее умирают.
самое лучшее проявление любви отца к детям — его любовь к их матери…
P.S. Когда твои самые любимые книги для кого-то тоже самые и тоже любимые - это невероятные эмоции и бешеный переизбыток серотонина.
Спасибо Вселенной за человека с которым можно бесконечно обсуждать вещи, которые и не вещи даже вовсе, а что-то глобально космическое и жизненно важное. Это один из видов спасения, я считаю.
"Мир без мужчин, даже если и возможен, был бы не очень-то хорош — слишком пуст, скучен и печален, а вдобавок в нем было бы ужасно холодно. Мужчины нужны женщинам. Очень нужны. Думаю, что я иногда тоже."
Мне нужен. Безумно.
И я сейчас не про Януша вовсе))
Четыре тысячи слов, которые в течение дня произносит мужчина, не идут ни в какое сравнение с тридцатью пятью тысячами слов, ежедневно выпаливаемых женщинами.
Пока что самым лучшим афродизиаком остается любовь. К счастью…
Люди, которых редко обнимают, чаще болеют и быстрее умирают.
самое лучшее проявление любви отца к детям — его любовь к их матери…
P.S. Когда твои самые любимые книги для кого-то тоже самые и тоже любимые - это невероятные эмоции и бешеный переизбыток серотонина.
Спасибо Вселенной за человека с которым можно бесконечно обсуждать вещи, которые и не вещи даже вовсе, а что-то глобально космическое и жизненно важное. Это один из видов спасения, я считаю.
"Мир без мужчин, даже если и возможен, был бы не очень-то хорош — слишком пуст, скучен и печален, а вдобавок в нем было бы ужасно холодно. Мужчины нужны женщинам. Очень нужны. Думаю, что я иногда тоже."
Мне нужен. Безумно.
И я сейчас не про Януша вовсе))
какой-то центр в моем мозгу, отвечающий за реальность, отключился, и ничего не оказалось взамен, только пустота, и я падала в нее, кружась и немея.
Видимо, мне не хватало дружеских, не пронизанных целью, отношений с мужчиной, хотя бы потому, что с мужчиной у меня никогда таких отношений не было.
Любить, конечно, не мешает, но этого мало. Любовь дело временное, – я хотела возразить, но он заметил и не дал. – Вернее, не временное, а переменчивое, а вот ощущение причастности – постоянное. И если его нет, то никогда ничего не получится.
Существовало все же какое-то «но», и я поняла, что я не улетаю, как я всегда улетала от Стива, от одного его прикосновения. Я находилась здесь, вполне приземленная
контролирующая, осознающая, что мне хорошо, у меня не кружилась голова, наоборот, я оставалась трезва и наблюдательна, и это многого лишало.
Я слышу твой полукрик-полувздох, вижу, как твои пальцы впиваются в его спину, не жалея, и волочат на ногтях лоскутки кожи. Ты любишь потом смотреть на оставленные тобой борозды, как на личную печать».
Ведь губы рождают слова, и если слова нудны, то и губы нудны тоже.
память в общем-то хреновый инструмент. Несовершенный, неудачный инструмент, а только ведь она соединяет нас с прошлым. Вот если бы память позволяла чувствовать, если бы она была наделена осязанием, слухом, зрением, обонянием, мы тогда могли бы все прожить заново. Понимаешь?
P.S. Ты вроде читаешь через силу сначала, заталкивая в себя этот текст, тебя периодически подташнивает от бездарных безграмотных ванильных описаний и ты поражаешься как мужчина может в своём творении походить на скучающую домохозяйку мыслями и рассуждениями... потом слегка проступает интерес и даже сопереживаешь главной героини, интригует эта необычная идея с письмами, поражает откровенность и близость переписки, ведь до последних страниц книги ты не понимаешь как такое возможно... но ты всё равно читаешь ровно и без эмоционально в целом, равнодушно до последних 30 страниц. И потом разрыв аорты... шок, истерика, взрыв. Сердце бешено бьется, а глаза отказываются и не могут принимать этот текст. Может потому что я чокнутая и сумасшедшая, но версия любви этого автора мне безумно импонирует.
Видимо, мне не хватало дружеских, не пронизанных целью, отношений с мужчиной, хотя бы потому, что с мужчиной у меня никогда таких отношений не было.
Любить, конечно, не мешает, но этого мало. Любовь дело временное, – я хотела возразить, но он заметил и не дал. – Вернее, не временное, а переменчивое, а вот ощущение причастности – постоянное. И если его нет, то никогда ничего не получится.
Существовало все же какое-то «но», и я поняла, что я не улетаю, как я всегда улетала от Стива, от одного его прикосновения. Я находилась здесь, вполне приземленная
контролирующая, осознающая, что мне хорошо, у меня не кружилась голова, наоборот, я оставалась трезва и наблюдательна, и это многого лишало.
Я слышу твой полукрик-полувздох, вижу, как твои пальцы впиваются в его спину, не жалея, и волочат на ногтях лоскутки кожи. Ты любишь потом смотреть на оставленные тобой борозды, как на личную печать».
Ведь губы рождают слова, и если слова нудны, то и губы нудны тоже.
память в общем-то хреновый инструмент. Несовершенный, неудачный инструмент, а только ведь она соединяет нас с прошлым. Вот если бы память позволяла чувствовать, если бы она была наделена осязанием, слухом, зрением, обонянием, мы тогда могли бы все прожить заново. Понимаешь?
P.S. Ты вроде читаешь через силу сначала, заталкивая в себя этот текст, тебя периодически подташнивает от бездарных безграмотных ванильных описаний и ты поражаешься как мужчина может в своём творении походить на скучающую домохозяйку мыслями и рассуждениями... потом слегка проступает интерес и даже сопереживаешь главной героини, интригует эта необычная идея с письмами, поражает откровенность и близость переписки, ведь до последних страниц книги ты не понимаешь как такое возможно... но ты всё равно читаешь ровно и без эмоционально в целом, равнодушно до последних 30 страниц. И потом разрыв аорты... шок, истерика, взрыв. Сердце бешено бьется, а глаза отказываются и не могут принимать этот текст. Может потому что я чокнутая и сумасшедшая, но версия любви этого автора мне безумно импонирует.
Я ни разу не встречал человека, над которым другой имел бы такую же власть. Только представьте себе: она заявляла, что один пятиминутный телефонный разговор в год мог излечить ее!
любовь – это отношение, свободное от всякого принуждения, полное заботы и самоотдачи.
еще одна доза лекарства убьет пациента
всегда полезно иметь кого-то, с кем можно поделиться болезненными чувствами и мыслями.
Хорошая практическая формула: человек боится смерти тем больше, чем меньше он по-настоящему проживает свою жизнь и чем больше его нереализованный потенциал.
большим депрессивным расстройством тяжелого, периодического, меланхолического типа, сопровождающейся апатией, психомоторной заторможенностью, потерей энергии, аппетита и расстройством сна, идеями отношения и параноидными и суицидальными импульсами»
Несколько недель он был заперт в психозе, в стены которого я безуспешно стучался.
Одно хорошее качество депрессии, единственное хорошее качество: она всегда проходит.
С тех пор как я вас знаю, моменты, когда вы наиболее сильно подавлены, – это периоды, когда вы рвете все связи и становитесь действительно одинокой. В этом есть важная подсказка – нужно сохранять других людей в вашей жизни.
Как мы могли быть равны, если Мардж вела себя как ненормальная, а я опекал ее, выдерживая ее безумие?
Весь смысл вашей жизни вы черпали в работе. Мне кажется, есть нечто пугающее в том, чтобы бросить это.
P.S. Не вся психология занудная и сложная, есть вещи поистине прекрасные. Спасибо за рекомендацию бесподобной Ксюше Собчак.
любовь – это отношение, свободное от всякого принуждения, полное заботы и самоотдачи.
еще одна доза лекарства убьет пациента
всегда полезно иметь кого-то, с кем можно поделиться болезненными чувствами и мыслями.
Хорошая практическая формула: человек боится смерти тем больше, чем меньше он по-настоящему проживает свою жизнь и чем больше его нереализованный потенциал.
большим депрессивным расстройством тяжелого, периодического, меланхолического типа, сопровождающейся апатией, психомоторной заторможенностью, потерей энергии, аппетита и расстройством сна, идеями отношения и параноидными и суицидальными импульсами»
Несколько недель он был заперт в психозе, в стены которого я безуспешно стучался.
Одно хорошее качество депрессии, единственное хорошее качество: она всегда проходит.
С тех пор как я вас знаю, моменты, когда вы наиболее сильно подавлены, – это периоды, когда вы рвете все связи и становитесь действительно одинокой. В этом есть важная подсказка – нужно сохранять других людей в вашей жизни.
Как мы могли быть равны, если Мардж вела себя как ненормальная, а я опекал ее, выдерживая ее безумие?
Весь смысл вашей жизни вы черпали в работе. Мне кажется, есть нечто пугающее в том, чтобы бросить это.
P.S. Не вся психология занудная и сложная, есть вещи поистине прекрасные. Спасибо за рекомендацию бесподобной Ксюше Собчак.
суббота, 09 октября 2021
Ни одной цитатой и никакими словами невозможно передать насколько сильно я влюбилась в эту книгу и как разрывалось моё сердце от страданий Анны... потом ещё ходишь неделю, ревёшь и не можешь отпустить...
Сколько бы я не вякала на русскую классику, есть вещи безупречно шикарные.
Она потушила умышленно свет в глазах, но он светился против ее воли в чуть заметной улыбке.
I
Он сказал то самое, чего желала ее душа, но чего она боялась рассудком.
– Любовь… – повторила она медленно, внутренним голосом, и вдруг, в то же время, как она отцепила кружево, прибавила: – Я оттого и не люблю этого слова, что оно для меня слишком много значит, больше гораздо, чем вы можете понять.
всякую свою радость, веселье, горе она тотчас сообщала ему, – для него теперь видеть, что она не хотела замечать его состояние, что не хотела ни слова сказать о себе, означало многое. Он видел, что та глубина ее души, всегда прежде открытая пред ним, была закрыта от него. Мало того, по тону ее он видел, что она и не смущалась этим, а прямо как бы говорила ему: да, закрыта, и это так должно быть и будет вперед. Теперь он испытывал чувство, подобное тому, какое испытал бы человек, возвратившийся домой и находящий дом свой запертым.
– Все кончено, – сказала она. – У меня ничего нет, кроме тебя. Помни это.
Одно, что занимало его теперь, это был вопрос о том, как наилучшим, наиприличнейшим, удобнейшим для себя и потому справедливейшим образом отряхнуться от той грязи, которою она забрызгала его в своем падении, и продолжать идти по своему пути деятельной, честной и полезной жизни.
Ты пойми, что для меня с того дня, как я полюбила тебя, все, все переменилось. Для меня одно и одно – это твоя любовь. Если она моя, то я чувствую себя так высоко, так твердо, что ничто не может для меня быть унизительным.
Спасать можно человека, который не хочет погибать; но если натура вся так испорчена, развращена, что самая погибель кажется ей спасением, то что же делать?
Ты не можешь понять. Я чувствую, что лечу головой вниз в какую-то пропасть, но я не должна спасаться. И не могу. – Ничего, мы подстелем и подхватим тебя.
Потребность жизни, увеличенная выздоровлением, была так сильна и условия жизни были так новы и приятны, что Анна чувствовала себя непростительно счастливою.
Ты смотришь на меня, – сказала она, – и думаешь, могу ли я быть счастлива в моем положении? Ну, и что ж! Стыдно признаться; но я… я непростительно счастлива. Со мной случилось что-то волшебное, как сон, когда сделается страшно, жутко, и вдруг проснешься и чувствуешь, что всех этих страхов нет. Я проснулась. Я пережила мучительное, страшное и теперь уже давно, особенно с тех пор, как мы здесь, так счастлива!.. – сказала она, с робкою улыбкой вопроса глядя на Долли.
а если любишь, то любишь всего человека, какой он есть, а не каким я хочу, чтоб он был.
Он знал эту способность ее уходить в себя и знал, что это бывает только тогда, когда она на что-нибудь решилась про себя, не сообщая ему своих планов. Он боялся этого; но ему так хотелось избежать сцены, что он сделал вид и отчасти искренно поверил тому, чему ему хотелось верить, – ее благоразумию.
Она ревновала его не к какой-нибудь женщине, а к уменьшению его любви.
Эта жестокость его, с которой он разрушал мир, с таким трудом построенный ею себе, чтобы переносить свою тяжелую жизнь, эта несправедливость его, с которой он обвинял ее в притворстве, в ненатуральности, взорвали ее.
– Уважение выдумали для того, чтобы скрывать пустое место, где должна быть любовь.
Сколько бы я не вякала на русскую классику, есть вещи безупречно шикарные.
Она потушила умышленно свет в глазах, но он светился против ее воли в чуть заметной улыбке.
I
Он сказал то самое, чего желала ее душа, но чего она боялась рассудком.
– Любовь… – повторила она медленно, внутренним голосом, и вдруг, в то же время, как она отцепила кружево, прибавила: – Я оттого и не люблю этого слова, что оно для меня слишком много значит, больше гораздо, чем вы можете понять.
всякую свою радость, веселье, горе она тотчас сообщала ему, – для него теперь видеть, что она не хотела замечать его состояние, что не хотела ни слова сказать о себе, означало многое. Он видел, что та глубина ее души, всегда прежде открытая пред ним, была закрыта от него. Мало того, по тону ее он видел, что она и не смущалась этим, а прямо как бы говорила ему: да, закрыта, и это так должно быть и будет вперед. Теперь он испытывал чувство, подобное тому, какое испытал бы человек, возвратившийся домой и находящий дом свой запертым.
– Все кончено, – сказала она. – У меня ничего нет, кроме тебя. Помни это.
Одно, что занимало его теперь, это был вопрос о том, как наилучшим, наиприличнейшим, удобнейшим для себя и потому справедливейшим образом отряхнуться от той грязи, которою она забрызгала его в своем падении, и продолжать идти по своему пути деятельной, честной и полезной жизни.
Ты пойми, что для меня с того дня, как я полюбила тебя, все, все переменилось. Для меня одно и одно – это твоя любовь. Если она моя, то я чувствую себя так высоко, так твердо, что ничто не может для меня быть унизительным.
Спасать можно человека, который не хочет погибать; но если натура вся так испорчена, развращена, что самая погибель кажется ей спасением, то что же делать?
Ты не можешь понять. Я чувствую, что лечу головой вниз в какую-то пропасть, но я не должна спасаться. И не могу. – Ничего, мы подстелем и подхватим тебя.
Потребность жизни, увеличенная выздоровлением, была так сильна и условия жизни были так новы и приятны, что Анна чувствовала себя непростительно счастливою.
Ты смотришь на меня, – сказала она, – и думаешь, могу ли я быть счастлива в моем положении? Ну, и что ж! Стыдно признаться; но я… я непростительно счастлива. Со мной случилось что-то волшебное, как сон, когда сделается страшно, жутко, и вдруг проснешься и чувствуешь, что всех этих страхов нет. Я проснулась. Я пережила мучительное, страшное и теперь уже давно, особенно с тех пор, как мы здесь, так счастлива!.. – сказала она, с робкою улыбкой вопроса глядя на Долли.
а если любишь, то любишь всего человека, какой он есть, а не каким я хочу, чтоб он был.
Он знал эту способность ее уходить в себя и знал, что это бывает только тогда, когда она на что-нибудь решилась про себя, не сообщая ему своих планов. Он боялся этого; но ему так хотелось избежать сцены, что он сделал вид и отчасти искренно поверил тому, чему ему хотелось верить, – ее благоразумию.
Она ревновала его не к какой-нибудь женщине, а к уменьшению его любви.
Эта жестокость его, с которой он разрушал мир, с таким трудом построенный ею себе, чтобы переносить свою тяжелую жизнь, эта несправедливость его, с которой он обвинял ее в притворстве, в ненатуральности, взорвали ее.
– Уважение выдумали для того, чтобы скрывать пустое место, где должна быть любовь.
Отсутствие предсказания – самое лучшее предсказание. Значит, ты сам будешь творить свою судьбу.
Как чувствуется порой искра, когда соприкасаются руки.
Когда все складывается слишком хорошо, чтобы быть правдой, – жди подвоха.
Продукт болезненно педантичного ума. Как у ее мужа. Все должно быть правильно, иначе – катастрофа.
Есть два типа людей, способных видеть то, чего на самом деле нет. Знаешь, какие, Кейт? И эффектно прошептал ответ: Фантазеры и психопаты.
СЛИШКОМ ЧАСТО МЫ НЕДООЦЕНИВАЕМ СИЛУ ПРИКОСНОВЕНИЯ…
Если каждому, кто когда-либо жил на земле, после смерти нужна могила, то… Не покроется ли когда-нибудь могилами весь земной шар?
люди боятся, что горе заразно.
Одна женщина убила родную дочь. Девочку с накрашенными ноготками. Убила не ударом ножа, не выстрелом. А безразличием.
А ты в детстве была до того безумной, что думала – можно закрыть глаза и уничтожить весь мир. Но даже попытку не сделала, потому что не придумала, где тогда будешь жить.
P.S. Ночной кошмар – это всего лишь сон наизнанку.
А я тоже всю жизнь мечтала о домике на дереве. Кристофер - очаровашка, как и Чбоски.
Как чувствуется порой искра, когда соприкасаются руки.
Когда все складывается слишком хорошо, чтобы быть правдой, – жди подвоха.
Продукт болезненно педантичного ума. Как у ее мужа. Все должно быть правильно, иначе – катастрофа.
Есть два типа людей, способных видеть то, чего на самом деле нет. Знаешь, какие, Кейт? И эффектно прошептал ответ: Фантазеры и психопаты.
СЛИШКОМ ЧАСТО МЫ НЕДООЦЕНИВАЕМ СИЛУ ПРИКОСНОВЕНИЯ…
Если каждому, кто когда-либо жил на земле, после смерти нужна могила, то… Не покроется ли когда-нибудь могилами весь земной шар?
люди боятся, что горе заразно.
Одна женщина убила родную дочь. Девочку с накрашенными ноготками. Убила не ударом ножа, не выстрелом. А безразличием.
А ты в детстве была до того безумной, что думала – можно закрыть глаза и уничтожить весь мир. Но даже попытку не сделала, потому что не придумала, где тогда будешь жить.
P.S. Ночной кошмар – это всего лишь сон наизнанку.
А я тоже всю жизнь мечтала о домике на дереве. Кристофер - очаровашка, как и Чбоски.